“Для российских любителей анубиасов спорными являются растения видов Anubias hastifolia и A. pynaertii – какой из них прижился в наших аквариумах, пока не ясно”
М. Махлин (“Аквариум” №4/1998)
“…Трудно определить систематическое положение водных растений без изучения цветков”
М. Махлин (“Занимательный аквариум”, 1975)
Зеленый африканский красавец с необычным трехлопастным листом, напоминающим наконечник копья, появился у советских любителей анубиасов еще в начале 80-х годов прошлого столетия. Впервые растение упоминается в статье Б. Панюкова (“Рыбоводство и Рыболовство” №3/1983). Автор публикации относит его к виду A. hastifolia, говоря здесь же и о другом африканском эндемике – A. pynaertii: “Красивое растение. У нас не встречается”. Вместе с этой простой и лаконичной фразой родилась золотая мечта почти каждого любителя анубиасов: иметь в своей коллекции A. pynaertii жаждали не только простые аквариумисты, но и работники ботанических садов. Поиски неуловимого анубиаса продолжались почти 30 лет.
Сомнений в том, что у нас растет именно A. hastifolia, не было почти ни у кого, и случайная фраза, брошенная М. Махлиным, была преждевременна и вскоре забылась. Не пошатнула веру аквариумистов и фотография в книге К. Кассельман “Aquarienpflanzen” (1999 г., русское издание вышло в 2004 г.), на которой изображено знакомое россиянам растение. И хотя подпись гласила, что это A. pynaertii, многие посчитали ее досадной опечаткой или ошибкой. Этого же мнения придерживался и я. Очевидно, что написание книги, посвященной почти всем известным аквариумным растениям, потребовало от автора огромного труда, поэтому даже немецкая педантичность могла дать сбой.
Описывая культивируемые на территории России анубиасы (“Аквариум” №2/2006), московский любитель этих растений Е. Загнитько не стал вмешиваться в спор двух “ушастых” анубиасов и оставил за российским приживальцем устоявшееся и привычное наименование: A. hastifolia.
Как читатель уже мог догадаться, сомнения М. Махлина были не случайны и все это время столь желанный многими коллекционерами A. pynaertii рос у них под носом, скрываясь под видовым эпитетом hastifolia. Но прежде чем предъявить доказательства сказанного, я предлагаю обратиться к истории открытия этих двух очень близких видов.
Современный Интернет с его богатыми возможностями можно сравнить с машиной времени, столь популярной у фантастов. Всего один щелчок компьютерной мыши, и мы с вами уже оказываемся на берегу небольшого ручья в Камеруне вместе с 28-летним немцем Й. Брауном (J. Braun) в 1887 году.
Несмотря на молодость, Браун к этому времени уже 10 лет занимается поиском и сбором тропических растений. Обнаружив на берегу одного из ручьев, на камнях, необычное растение со стелящимся корневищем и трехлопастным листом, он собрал должным образом растительный материал и отправил его соотечественнику A. Энглеру (A. Engler) в Берлин.
Гербарный образец нового анубиаса прекрасно сохранился до наших дней. Энглер же в 1892 году в своем “Ботаническом ежегоднике” дал имя новому виду – A. hastaefolia. В более поздних работах этого же автора видовой эпитет стал более привычным для нас – hastifolia. Если бы Энглер мог знать, что уже через год Браун умрет во время экспедиции на Мадагаскар, то, возможно, назвал бы новый анубиас в честь сборщика, но история, как известно, не терпит сослагательного наклонения.
Если попробовать дать дословный перевод с латинского языка (hasta – копье, folium – лист), то у нас получится Анубиас копьелистный. В России обычно используют более благозвучное наименование – Анубиас копьевидный, хотя это и не совсем верно с лингвистической точки зрения. На первый взгляд лист гербарного образца A. hastifolia очень похож на лист, культивируемого у нас растения, да и название подходящее. Но не будем делать поспешных выводов, по ходу моего рассказа нам придется сломать еще не одно копье.
Анубиас, собранный Брауном, был необычен не только формой листа, но и строением мужских цветков соцветия. Тычинки образуют конгломераты в виде тора из 4-5 штук с дыркой посередине, а не собраны в плотный синандрий, как у других представителей рода. Теки расположены на верхушке “псевдосинандрия”, поэтому при первом взгляде на соцветие кажется, что тычинки в обще не упорядочены.
В настоящее время, учитывая опыт личных наблюдений за соцветиями анубиасов, я могу утверждать, что отверстие в середине синандрия (или намечающаяся граница раздела между тычинками) присутствует у многих видов анубиасов. Тем не менее это отличие позволило Энглеру разбить род на две секции: Synanubias (объединяющий A. afzelii, A. heterophylla и A. barteri) и Cilindranubias (включающий только A. hastifolia). Позднее в разное время англичане A. Rendle (1913 г) и F. Hepper (1968 г) выделяли хастифолию в отдельный род Amauriella, пытаясь таким образом увековечить имя P. Amaury Talbot – своего соотечественника, исследователя Африки. Тем не менее голландец В. Крузио (W. Crusio) в ходе ревизии 1979 года оставил A. hastifolia в составе рода, а значит, и мы должны считать это растение анубиасом.
Разматывая этот запутанный номенклатурный клубок, также стоит упомянуть о подводном камне, который заложил A. Энглер в своем самом известном труде – монографии “Das Pflanzenreich” (1915 г.). На картинке, иллюстрирующей хастифолию в этой работе, отображено строение мужских цветков с теками на боковой поверхности синандрия. Подобное несоответствие с первоописанием всегда ставило меня в тупик, о чем я уже писал в одной из предыдущих публикаций (“Аквариум” №5/2010). В начале прошлого века систематическое положение таксонов изменялось очень часто, поскольку постоянно поступал новый материал из природы. И, как оказалось, Энглер к 1915 году имел уже две разновидности копьевидного анубиаса: A. hastifolia var. sublobata и A. hastifolia var. robusta. Последняя позднее была отнесена к совершенно другому виду – A. gigantea, но она и изображена на упомянутом рисунке в книге.
Теперь перенесемся в другую страну черного континента – Демократическую республику Конго. Почти всю территорию государства пронизывают многочисленные притоки одноименной реки. Недалеко от устья притока Ruki бельгиец Л. Пинер (L. Pynaert) нашел еще один анубиас с трехлопастной листовой пластиной. Произошло это в июне 1907 года. Немного выше по течению годом спустя F. Seret собрал похожий образец, который сейчас является эталоном A. pynaertii. Имя же новому анубиасу дал Э. Вильдеман (E. de Wildeman) в 1910 году в честь первого сборщика.
Описание строения листовой пластины анубиаса Пинера как две капли воды похоже на лист хастифолии. Несмотря на это, Pynaert и Seret, не сговариваясь, совершили одно и тоже действие, которое и предопределило путаницу между этими растениями среди отечественных аквариумистов. Вероятно, собранные экземпляры A. pynaertii, оказались слишком крупными и не помещались на лист ватмана, предназначенный для изготовления гербарных образцов, поэтому сборщики загнули боковые доли листа к центру. В итоге получился лист, контурами напоминающий торговый знак фирмы Adidas. Именно этот лейбл стал на долгое время эталоном настоящего анубиаса Пинера в мечтах российских коллекционеров, а к “копьевидной хастифолии”, растущей в теплицах, за несколько десятилетий все уже привыкли.
Уже во время написания этой статьи я решил провести эксперимент и засушил два взрослых листа нашего растения. У одного листа “уши” загнул к центральной доле, а форму другого изменять не стал. О результате эксперимента вы можете судить по фотографии, приведенной ниже.
На первый взгляд, соцветие A. pynaertii также очень похоже на генеративные органы хастифолии: 3-сантиметровый початок окружен соразмерным покрывалом. Более же детальное рассмотрение показывает, что у анубиаса Пинера совершенно отличное строение мужских цветков: теки покрывают боковую поверхность синандрия и часть его верхушки (синандрий в этом случае имеет классическую форму и состоит из 4-6 сросшихся тычинок).
Мало кому у нас в стране доводилось видеть соцветия “ушастых” анубиасов. Ведь в аквариумах эти растения содержат лишь ограниченное время, поскольку под водой они медленно деградируют и требуют впоследствии реабилитационных мероприятий в теплице. Тем не менее в последние годы эмерсный способ содержания растений стал все более популярным. Цветения трехлопастного анубиаса удалось добиться любителям из Оханска, Самары и Москвы. Во всех случаях соцветие имело одно и тоже строение, соответствующее описаниям A. pynaertii. Более того, была замечена еще одна необычная особенность строения соцветия этого растения. Это единственный вид, у которого почти вся верхняя половина зоны мужских цветков стерильна. Иногда стерильные синандрии имеют всего 1-2 теки.
Следующим эволюционным этапом развития соцветий у ароидных (именно к этому семейству принадлежит род Anubias) является формирование из подобных бесплодных цветков специального органа – осмофора, который генерирует запах, привлекающий насекомых. Аналогичные органы имеют растения родов Amorphophallus, Arum, Typhonium, и др. Таким образом, анубиас Пинера, пусть и совсем немного, но совершеннее других анубиасов.
Интересно, что в настоящее время A. pynaertii не сохранился в коллекциях Западной Европы, а в нашей стране культивируется уже более 30 лет, несмотря на различные политические и социальные катаклизмы последнего времени.
Оптимальными сосудами для выращивания этого растения являются влажный террариум или флорариум. В остальном условия содержания идентичны типичным для других представителей рода.
В ювенильной форме листья не имеют “ушек” или они мало заметны. Молодое растение можно легко перепутать с узколистными видами, например, A. afzelii и A. barteri var. glabra. По мере взросления появляются боковые доли, которые смотрят в противоположную сторону от центральной. Взрослые экземпляры достигают высоты 50 см, листовые пластинки располагаются горизонтально грунту или острием наклонены к нему, “ушки” разворачиваются в сторону центральной доли.
Несмотря на “эмерсную сущность” анубиаса Пинера, он может быть полезен и почитателям аквариумов. Например, С. Бодягин на основе этого растения получил два замечательных гибрида A. nana x A. pynaertii и A. pynaertii x A. nana. Благодаря генам карликового анубиаса, гибриды демонстрируют хорошие темпы вегетации в субмерсных условиях и в тоже время сохранили “ушастую” форму листовой пластины своего конголезского предка (пусть и в меньшей степени).
В заключение скажу несколько слов об A. hastifolia. Название сменилось, а проблема осталась. Второй “ушастик” российскими коллекционерами пока не найден. Даже не смотря на то что почти в каждом прайсе зарубежных фирм – импортеров аквариумной флоры это растение присутствует. Приобретаемая из таких источников, хастифолия имеет треугольную форму листа. Вроде бы тоже копье, да не то. И дело не в геометрии листовой пластины, а в строении соцветий. Початок имеет длину более 5 см, а теки располагаются на боковой поверхности синандрия. В связи с этим подобные растения скорее следует относить к A. gigantea, чем к A. hastifolia. Но в любом случае это анубиас, а анубиас всегда интересен, таинственен и красив.
Д. Логинов, Журнал "Аквариум" №1 за 2012 год.
Авторы фотографий: Д. Логинов и С. Бодягин.