Многие из нас знают или по крайней мере слышали о водном растении барклайя Мотли (Barclaya motleyi), произрастающем в водоёмах тропической Азии. Но вряд ли кто-то задумывался над тем, что за личность стоит за видовым эпитетом «Мотли». Джеймс Мотли, простой английский геодезист (может быть, поэтому до нас не дошло ни одного его изображения), волею судеб оказался на острове Борнео, где искал уголь, а нашёл несколько сотен новых видов растений. Этот маленький очерк – дань уважения человеку, на долю которого выпали нелёгкие испытания, и ещё большая дань его верности идеалам и увлечениям.
В семье промышленника Томаса Мотли и Кэролайн Осборн было 6 детей, наш герой, Джеймс Мотли (род. 2 мая 1822 года) был самым старшим из них. Первоначально предполагалось, что Джеймс будет учить теологию в колледже Святого Иоанна в Кембридже, однако его окончательный выбор пал на гражданское строительство и был вызван стремлением помогать в будущем отцу.
Бизнес отца был скорее неудачным, чем прибыльным, поэтому после непродолжительных переездов семья Мотли осела на острове Мэн, где её в том числе не могли достать кредиторы.
В феврале 1849 года Джеймс Мотли, маркшейдер (так было записано в свидетельстве о браке), взял в жёны Мэри Сюзанну Боумэн. Вскоре после свадьбы молодожёны отправились на Борнео. Примечательно, что младшие братья Джеймса тоже не остались в Англии: Артур уехал в Бирму, а Френсис – в Новую Зеландию.
В марте 1849 Джеймс Мотли прибыл на Борнео. Опыт работы на угольных шахтах в Южном Уэльсе и помощь влиятельного покровителя помогли молодому Джеймсу устроиться в торговую компанию Eastern Archipelago Co. Его основной деятельность стало развитие добычи полезных ископаемых на острове Лабуан у побережья северо-западной части Борнео. На Лабуане обнаружили огромные залежи угля, и Мотли вверили руководство по его добыче. Англичане были заинтересованы в открытии на острове военно-морской базы, что они и сделали в 1846 году. База предназначалась для борьбы с пиратами и сопровождения судов, гружёных углем.
На Борнео Джеймса Мотли ожидало чрезвычайно богатое разнообразие деревьев. Здесь, в диптекарповых джунглях, растёт более 500 видов невероятно высоких деревьев. По прибытии в Лабуан Джеймс Мотли явно не осознавал всех трудностей извлечения угля в этой местности: остров был полностью покрыт джунглями, некоторые деревья достигали в высоту 45 метров! Чтобы добраться до залежей угля, требовалось очистить от леса огромные территории. Угледобывающее предприятие находилось на севере острова («ни одного белого человека на 6 миль в округе», писал англичанин).
Как и сегодня, тогда там не было дорог, поэтому Мотли был вынужден плыть на лодке вдоль побережья из Виктории, главного поселения колонистов на юге острова (ныне оно называется Бандар Лабуан). Для увлечённого ботаника Лабуан предстал нетронутым раем. В своих письмах домой он восторгался местными джунглями, животными и птицами.
То, что на Лабуане показалось Мотли обнадеживающим началом, вскоре обернулось катастрофой. Контролировать шесть разных народностей и учить их языки было достаточно сложно. Со стороны вышестоящих никакой поддержки и помощи. Мотли сетовал, что его управляющий директор никогда не посещал остров, а вместо этого путешествовал по Азии. Затем кто-то взломал сейф в кабинете Мотли и умыкнул значительную сумму денег. Его жалобы на переработку и требования о повышении жалования не находили понимания. В итоге в отношении Мотли возбудили уголовное дело о присвоении денег. Вердикт был вынесен не в его пользу. По решению суда «растратчику» следовало продать всё содержимое его дома, включая два красиво инкрустированных малайских меча и коллекцию собранных растений. За последние он выручил всего 5 долларов!
Стресс, отсутствие перспектив и средств к существованию заставляют Мотли с семьёй перебраться в Сингапур. К 1853 году у него уже было двое детей и почти год никакой работы. Он использует свободное время для поездок на Суматру и Яву. Его письма от 1854 года описывают ужасные путешествия на Суматру на сампане, китайской лодке, служащей одновременно жилищем и никак не приспособленной для передвижения по морю. Он изучает множество островов в Малаккском проливе между Малайей и Суматрой. Однажды, находясь в одном из лиманов, сампан Мотли чуть было не затонул, когда в него ударило принесённое течением дерево.
Трудно представить, как Мотли и его семья удавалось выживать в периоды затяжной безработицы. Для возвращения в Великобританию не было денег, да и не очень-то и хотелось, поскольку климат Юго-Восточной Азии устраивал и самого Джеймса, и его супругу.
Он дважды побывал на острове Ява и ездил в Батавию (ныне Джакарта), чтобы изучить возможность получения новой работы в голландской горнодобывающей компании. Будучи на Западной Яве, он посетил горы Pangrango, чей самый высокий пик составляет 3019 метров, и ботанический сад Кебун-Райя в 50 км от Батавии.
В октябре 1854 года Мотли наконец-то улыбнулась удача: его назначили суперинтендантом в Индийской угольно-добывающей компании, принадлежащей Голландии. Те четыре года, что он провел на юго-востоке Борнео, были для Мотли, пожалуй, самыми счастливыми. Теперь у него было трое детей, хотя их имена, возраст и пол не известны. В своих письмах директору Королевских садов Кью (Лондон) Уильяму Хукеру он пишет, что получает просьбы об отправке образцов растений из Калькутты, Сиднея, Нью-Йорка и Нью-Орлеана, но из-за отсутствия времени многие из них оставляет без ответа. Для успешной работы Джеймсу пришлось выучить местные языки, и в этом он особенно преуспел. Помимо родного английского, он владел французским, малайским, дяком (язык одного из племён Борнео), голландским, китайским, бенгальским и японским.
И всё же первостепенным интересом для Джеймса Мотли оставалась ботаника. На Борнео он собрал более 2000 растений. Уильям Хукер получал их и распределял среди специалистов. Виды сравнивались с имеющимися гербарными образцами, и часто растения от Мотли оказывались совершенно новыми для науки. Очень часто названия новых видов получали фамилию Мотли. Например, видовые эпитеты motleyi и motleyanum встречаются 80 раз, существует даже род Motleyia (принадлежит семейству Rubiaceae). А небольшое водяное растение, образец которого вместе с описанием и рисунками Мотли отослал в Кью, получило в 1858 году название Barclaya motleyi. Также именем Мотли названо 14 видов папоротника и один вид мха (Calymperes motleyi).
В 1859 году дела Джеймса Мотли пошли в гору: стабильная работа, обеспеченная всем необходимым семья. Он продолжает собирать растения и отправлять их в Лондон – в общей сложности это около 1300 видов. До него, конечно, доходили слухи о волнениях среди местного населения, вызванных враждой между правящим султаном и его братом, но он не придавал им значения. Кульминацией этих распрей стала полномасштабная война против голландцев, длившаяся вплоть до 1863 года. Мусульмане сплотили вокруг себя дяков и другие народности и атаковали европейцев. Джеймс Мотли был убит 1-го мая 1859 года на рабочем месте. Надежда, что его жене и трём детям удалось бежать, не подтвердилась – все белокожие жители были убиты, а имущество разграблено или уничтожено. Спустя год голландцы вернули себе контроль над этой местностью, однако добычей угля больше никогда не занимались.
Автор текста: А. Григоров
Авторы фотографий: Д. Логинов и Р. Магин
П.С. Статья о Джеймсе Мотли сподвигла меня написать продолжение этой истории в рассказе об еще одной "ботанической дочке" англичанина - буцефаландре Мотли (Bucephalandra motleyana).